Впервые деревня упоминается в 1568 г. в писцовой книге Водской пятины в Ильинском Тигодском погосте. На 1709 г. находится в составе Водкой пятины Новгородского уезда, на 1748 г. в Полусской половине уезда, на 1788 в Новгородском уезде Новгородской губернии[1].

В ГАНО (ф. 480, оп. 1, д. 1791) хранятся исповедные росписи за 1793 г. села Пельгоры, церкви св. Николая Чудотворца (и соответственно дер. Грустыня, в чей приход она входила).

На 1858 г. в дер. Грустыня у крестьян помещицы Тучковой 12 дворов, где проживает 32 мужчины и 30 женщин. У крестьян Л. В. Пистолькорс также 12 дворов, где проживает 25 м. и 29 ж.[2]

На момент подготовки к выходу из крепостной зависимости – 11 дворов принадлежали помещику Александру Петровичу Тучкову, где проживало 23 крестьянина мужского пола[3].

Выкупные дела хранятся в РГИА - Л. В. Пистолькорса за 1864 г., А. П. Тучкова за 1865 г.[4]

В 1863 г. в этих местах купил землю известный деятель латышского национального возрождения, борец за создание частного судоходства в России. В конце года через газету «Peterburgas Avizes» он объявил о продаже этой земли небольшими участками по 15 р. за десятину. В течение лета 1864 г. к нему являлись покупатели, в большинстве латыши, постепенно приобретавшие участки. Вскоре здесь организовались с. Тигода, д. Смердынь и д. Древняя Грустина, заселенные латышами[5].

В диссертации Л. О. Володиной «Ценности воспитания в русской крестьянской семьей во второй половине XIX – начале ХХ века» (М., 2017) упоминается «Дело по указу Новгородской палаты гражданского суда о вводе во владение крестьян землей, выкупленной у помещиков Новгородского уезда, деревень Грустыни и Рамцева» за 1865 г.

В 1876 г. местная жительница, проживающая в Петербурге – Кормильцева Анна Петрова, была подвергнута врачебно-полицейскому надзору. Вероятно, как служащая дома терпимости на наб. Екатерининского канала, 48 (ныне канал Грибоедова)[6].

По семейным спискам 1879 г. в деревне проживает 51 м. и 55 ж., по приходским сведениям: 49 м. и 50 ж. Количество земли: 343 дес. усадебной земли, 3 дес. неудобной[7].

В 1882 г. в деревне заболело дифтеритом 13 человек, 9 из них умерло[8].

План дачи пустоши Малафеевой и земли, «оставшей от надела крестьян дер. Грустын»я за 1882 г. хранится в Государственном архиве Новгородской области[9].

На 1884 г. деревня Грустыньского сельского общества, прихода с. Пельгоры. При ручье Жерновке, в 110 в. от губернского города, в 79 в. от Царского Села, в 50 в. от Соснинской пристани, в 30 в. от Тосненской почтовой станции, в 10 в. от ст. Любани Николаевской ж. д., Петербургского шоссе и ближайшей больницы, в 7в. от приходской церкви, школы и волостного правления, в 3 в. от сплавной реки. Число крестьянских дворов – 22. Строений 102, в т. ч. жилых 39. Здесь имеется ветряная мельница. Количество скота: 22 лошади, 38 рогатого скота, 48 мелкого скота. Отмечены посевы и количество платежей за 1880 г.[10]

В 1885 г. уроженка Грустыни Аграфена Петровна Николаева 41 г., прачка, приговорена Санкт-Петербургским судом к 4 мес. тюрьмы[11].

В 1890 г. одна лошадь в деревне заболела сапом носовой полости, и, согласно постановлению о мерах предупреждения болезни, она была убита, владельцу выдано вознаграждение[12].

В 1891 г. деревня приобрела пожарную трубу завода Лангенз. № 20. Общая стоимость 10450, в т. ч. уплачено земством 52.25[13]. На 1896 г. в Грустыни из пожарных сельских инструментов имеется: 2 ушата, 8 ведер, 2 багра, 2 лестницы[14].

В 1892 г. местный житель Ефимов Василий – поденщик, 22 л., был приговорен к 4 месяцам тюрьмы[15].

По сведениям 1893 г.:

Дер. Грустыня (быв. Л. В. Пистолькорс) 10 надельных хозяйств, где проживает 25 мужчин (17 работников), 21 женщина (19 работниц). Сверх того, безземельное 1 хозяйство (1 м. и 1 ж.). Скот: 8 лошадей рабочих, 3 нерабочих, 10 коров, 1 теленок, 10 овец.

Дер. Грустыня (бывш. Тучковой) 15 надельных хозяйств, где проживает 39 мужчин (19 работников) и 36 женщин (19 работниц). Скот: 9 лошадей рабочих, 20 коров, 1 телка/бычок, 1 теленок, 17 овец[16].

Также указано владение землей, посевы, платежи[17].

Пос. Грустынь – проживают курляндцы. Надельных хозяйств 6, где проживает 9 мужчин (7 работников), 8 женщин (7 работниц), владеют 229,5 дес. 2 хозяйства арендует землю. Скот: 7 рабочих лошадей, 2 нерабочих, 17 коров, 3 телки и бычка, 2 телят и 10 овец[18].

Землей в дер. Грустыня владели: местные крестьяне, бывшие Л. В. Пистолькорс, крестьяне дер. Рамец, также этой владелицы; местные, бывшие Тучковой, также Погостского сельского общества крестьян дер. Ильинского погоста, Общества крестьян дер. Ляды; крестьяне Тигодо-курляндского сельского общества Иван и Григорий Штокманы, Александр Витольберг, дворянка Александра Иосифовна Ген.[19] В свою очередь крестьяне Грустыни, бывшие Тучковой владели землей в пустоши Рамецкой.[20]

В декабре 1894 г. деревню коснулась эпидемия тифа[21].

На 1896 г. в пос. Грустынь, где проживают курляндцы, число дворов: 23, жителей: 10 м. п. и 9 ж. п. Детей трех школьных возрастов: 1 м. и 1 д., которые посещают земскую Добросельскую школу[22].

В 1897 г. в Грустыне имелась школа грамотны, которую посещало 8/7 возр. мал.[23] В 1898 г. обсуждается, что для 6 мальчиков и 5 девочек деревни требуется открыть новую нормальную школу[24].

В 1899 г. была выдана Грустынскому сельскому обществу ссуда на продовольствие семействам – 131 р. на обсеменение озимых из губернского продовольственного капитала[25].

По сведениям 1903 г. крестьяне:

Бывшие Пистолькорс – 8 хозяйств надельных (18, в т. ч. работн. мужчин; 21, в т. ч. работн. женщин). Отсутствует 2 хозяйства (4 м., в т. ч. 2 работн., 3 ж., в т. ч. 1 работн). Скот: 4 рабочих лошади, 11 коров и быков, 1 телка и бычок, 1 теленок, 17 овец.

Бывшие Тучковой – свободные хлебопашцы – 13 хозяйств (34 м., в т. ч. 15 работн., 35 ж., в т. ч. 21 работн.). 1 хозяйство отсутствует (1 женщина). Скот: 9 рабочих лошадей, 1 нерабочая, 2 жеребенка, 17 коров и быков, 1 телка и бычок, 3 теленка, 53 овцы.

Также указано землевладение, посевы, сбор сена, промыслы, платежи и недоимки.[26]

В этот же год 30 землевладельцев и крестьян из Грустыни и окрестных деревень ходатайствовали о принятии на счет земства дороги от Липок к Рамцам[27].

На 1907 г. состоит в Грустынском сельском обществе, в 1 стане, 1 земском участке уезда. Занято постройками 21 дворовое место, все жилые. Число жителей: 60 м. п. и 59 ж. п. В 100 в. от уездного города, в 50 в. от пароходной пристани, в 15 в. от железнодорожной станции, квартиры станового пристава и почтового учреждения, в 8 в. от волостного правления, в 7 от приходской церкви, в 3 от квартиры земского начальника и от школы, при ручье. Основное занятие жителей – земледелие, подсобное – отходные промыслы. Здесь имеется хлебный запасной магазин[28].

В 1909 г. в деревне держит мелочную лавку Лебедев Иван Егоров[29].

В 1911 и 1912 гг. обществами, в т. ч. и дер. Грустынье и несколько курляндцами и помещиками было бесплатно подвезено гари со ст. Любань для ремонта дороги через дер. Рамцы[30].

Среди участников Первой Мировой войны – Марков Михаил Агапов 22 л., холостой сапожник. Рядовой 146 Царицынского полка. Был ранен пулей 20.10.1914 г. у г. Сандомир. Поступил в госпиталь № 3 в Пензенскую губернию.[31]

После революции до 1927 г. деревня оставалась в составе Новгородской губернии.

В 1925 г. предоставили местному жителю Рыжову А. В. надел земли, принадлежавший Степанову В.[32]

В ЦГА СПб. хранится план хозяйства лесной дачи Грустыня за 1926 г.[33]

В августе 1927 г. деревня вошла в Пельгорский с/с, Любанский район, Ленинградский округ.

В том же году был подан иск граждан земельного общества Грустыни об изъятии земли от граждан Скворцовых.[34]

В июле 1930 г. округа были ликвидированы, в августе деревня вошла в Тосненский район.

На 1933[35] и 1936 г. деревня Грустная в составе Пельгорского сельсовета, обслуживающее почтовое отделение и ближайшая железнодорожная станция Октябрьской железной дороги – в Любани, в 16 км.[36]

В дер. Грустыня на 01.01.1939 г. было 14 дворов.[37]

Война пришла в эти места в августе 1941 г. Многие жители соседней Любани, в т. ч. и семья Назаровы, при первых бомбежках города ушли за 8 км., в Грустынь и жили до тех пор, пока немцы не разрешили вернуться обратно[38].

В 1943 г. (февраль; март-апрель) в этих местах проходила Красноборско-Смердынская операция – попытка снятия блокады.

Деревня была уничтожена в ходе военных действий.

Бойцы, захороненные в этих местах, после войны были перезахоронены в г. Любань.

На 1838 г. в Ямбургском уезде, 2-м стане, в 42 в. от уездного города, в 3 в. от местопребывания пристава находилась мыза Вольная. Принадлежала супруге генерал-лейтенанта Рихтера. Число жителей по ревизии: 15 м. п., 17 ж. п. При ней имелся стеклянный завод[1].

В описании ямбургского уезда за 1840 г. указано, что в имении генерал - лейтенантши Рихтверовой имеется чистое, моховое болото, водянистое, длиною 4, шириной 1 ½ версты. Из сего болота, и из окружённых к оному вытекает речка Каскаловка, и протёкши 6 вёрст впадает в речку Хабаловку. Имеется при усадьбе Стеклянный Вопинский завод, при нём мастеров из иностранцев 6, к ним помощников из заводских крестьян 6, и чернорабочих, тоже заводских крестьян 26 человек. На оном выделывается белого бемского стекла, до 5 тысяч бунтов на сумму до 5 тысяч рублей.[2]

В 1847-1848 г. с наследников помещицы взыскивали акциз за торговлю стеклами[3].

В пояснительном тексте к этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 г. мыза записана, как Wolna (Glasfabrik) (Вольная мыза; стеклянная фабрика) и указаны её жители на 1848 г.: в дополнение к русским жителям ингерманландцев-савакотов — 9 м. п., 12 ж. п., всего 21 человек и немецкий мастер[4].

Массив документов за середину XIX века отложился в Центральном государственном историческом архив г. Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб.): документы по опеке над имением за 1849-1851, 1859-1860 г., о взыскании с ямбургского имения Е.И.Рихтер ее долга Опекунскому Совету за 1852-1854 гг. Чертежи и планы, в т. ч. за 1859 и 1860 гг. Приходно-расходная книга за 1848-1851 г., о взыскании акциза с имения за 1850-1857 гг., отчеты по ямбургскому имению наследников за 1860-1870 гг.[5]

На 1862 г. мыза Вольная - владельческая при озере Глубоком, к северу и по левую сторону от Сойкинского тракта, в 48 в. от Ямбурга и в 28 в. от станового пристава. Число дворов — 1, число жителей: 26 м. п., 28 ж. п.[6]

На 1867 г. мыза Вольная на восток от Сойкинского тракта, при оз. Глубоком, в 45 в. Владеет ею вдова действительного статского советника Евдокия Андреевны Рихтер. Количество земли: 2 дес.усадебной, 172 пахатной и луговой, 891 дес. под лесом, лесными покосами, залогами и пастбищами. Итого удобной: 1065 дес., неудобной 92 дес. всего: 1158 дес.[7]

Мыза принадлежала приходу Котельской церкви. В 1870 г. собирались деньги на строительство новой церкви.

В ЦГИА СПб.имеется дело за 1845-1870 гг. об опеке над имением малолетних наследников ямбургской помещицы Е. И. Рихтер.

В 1872 г. мызу приобрели купцы Е. и И. А. Петровы. За 18000 р. 1032 дес.[8]

Тем не менее, в первую половину 1870-х годов выкупные дела крестьян из входивших в имение деревень значатся за Е. И. Рихтер.

В 1887-1888 г. пересматривается граница дачи мызы с деревнями[9].

На 1888 г. мыза в 115 в. от столицы, в 45 от Ямбурга, в 35 от ближайшей станции железной дороги. Владельцы – купцы Е. и И. А. Петровы. Распределение земли по угодьям: 2 дес. усадебной, 22,6 пахотной, 149,5 под покосами, 1836 под лесом. Итого удобной: 1065,8, неудобной 92,5. Всего: 1158, 3. Подпочва – плита. Угодья сдаются участками крестьянам[10]

На 1899 г. мызой Вольной владеет потомственный почетный гражданин Петров Ефим Андреевич (в данном источнике указано, что с 1892 г.). Мыза в 150 в. от Санкт-Петербурга, в 45 от железнодорожной станции, в 12 от пристани, в 8 от судоходной/сплавной реки. Под усадьбой 2,2 дес., под покосом 149, 5, под лесом 832,1. Итого удобной: 983, 8; неудобной 174, 8. Всего: 1158, 6. Погодно за деньги сдается мелким съемщикам 149,5 дес. покоса[11].

На 1900 г. мыза почему-то указана в Стремленской волости. Владеет в ней 1611 десятинами купец Петров Ефим Андреевич.[12]

На 1905 г. мыза относилась к Котельской волости 2-го стана уезда, ею владел потомственный почетный гражданин Мирон Ефимович Петров[13].

В дальнейшем Вольная упоминается как хутор Вольный в справочнике за 1973 г. Находится в составе Великинского сельсовета, в 4 км.от его центра.На территории сельсовета функционирует совхоз «Котельский» с центральной усадьбой в пос. Котельский[14].

На 01.12.1996 г. проживает 6 человек,[15] на 2002 г. 5 человек, все русские[16], на 2007 г. в составе Котельского сельского поселения, расстояние до административного центра – 17 км., проживает 5 человек[17].

В 2008 г. на хуторе произошло убийство женщины из эстонского рода Конт, издавна проживавшего в этих местах.[18]

В ЛОГАВ хранятся похозяйственные книги хутора за 1961-1966, в Архивном отделе администрации муниципального образования «Кингисеппский муниципальный район» 1968-1975 гг.,^[19] 1976-1996 гг., дачников за 1986-2012 гг.[20]

На 2010 г. нет населения,[21] в 2017 г. – 6 человек[22].